На улице мокрый асфальт и голые, стыдливо прикрывшиеся гирляндами деревья, и пахнет почти весной; но звон бубенцов уже отчётливо различим, а с ним - и нечто смутно оформленное, невнятное, но определённо по-дурацки радостное и предновогоднее. Может тому виной первые робкие 'С наступающим!', может, внезапный звонок давно пропавшего из поля зрения замечательного человечка, не раз натурально спасавшего нашу незадачливую корму, а может - прилетевшее с утра пораньше начальство, выдавшее охапку дождика и цэу по украшательству всея. Давясь смешками, мы наблюдали как такие же хихикающие и подхватившие соответствующую волну коллеги полезли под потолок вешать золотящиеся цацки; и, конечно же, мы не удержались от соблазна поставить на повтор 'You can leave your hat on', медитируя снизу на стройные ножки одной из сотрудниц - вредной и противной язвы, но обладательницы ладной и тоненькой фигурки. Хфиловствуя на животрепещущую тему 'стройные ножки и покладистый характер - миф или реальность', слушая шуточную перепалку сверху, мы неторопливо развешивали большие яркие шары, витая где-то ну очень далеко от работы; шары вскоре закончились, ругань пополам с оглушительным ржанием - тоже, но настроение прочно поселилось внутри, своевольно транслируя на лицо глуповатую улыбку предвкушения. Отчего-то бьётся в душе робкое но настойчивое ощущение чего-то грядущего, нового и волнующего. Остаётся только надеяться, что оно не протопчется по мне асфальтовым катком